Чао, Иринчик, чао! - Ирина Коджо
«Неожиданные ощущения, – заключила я, поднимаясь в свой номер. – На экскурсии съездить не удалось, зато сколько новых впечатлений!» Я легла на кровать и, все еще прислушиваясь к импульсам внутри тела, ненадолго задремала.
Сигнал вызова телефона вернул меня из сонного расслабления, по ватсапу звонили родители. «Ну как обычно, вовремя, – отметила я. – А впрочем, я уже отдохнула, можно и поговорить».
– Привет, дочь! – услышала я бодрый голос отца. – Как отдыхается?
– Привет. Все отлично. Поспала сейчас немного.
– Разбудили? – последовал следующий вопрос.
– Я уже почти проснулась. У вас все нормально? – в свою очередь поинтересовалась я.
– У нас нормально. Я за грибами хожу, мама заготовками занимается. А тебе там не скучно?
– Нет, не скучно. Я с сербом познакомилась. Рост почти 2 метра, бывший марафонец. Много плаваем, гуляем. В общем, развлекает меня.
– К себе не зовет? – продолжались расспросы.
– Зовет. Козу, говорит, тебе куплю, – со смехом сообщила я.
– Ну и хорошо! – тоже весело ответил папа, а где-то фоном уже звучал мамин голос.
– Но только он очень религиозный, – продолжала я рассказывать о Дюро. – В церковь, наверное, придется постоянно ходить и соблюдать посты, правила.
– Как раз то, что тебе нужно. Поезжай, поезжай. Пусть тебя там в строгости держит, – ехидно прокомментировала мама.
«Добрые они у меня, – с легкой иронией подумала я. – Впрочем, как всегда, сначала им все нравится в моем новом кавалере, но потом откуда-то куча неподходящих моментов возникает. И то в нем не так, и это не этак. И вообще, зачем он тебе нужен? Обычный сценарий». Настроение у меня было прекрасное, поэтому я спокойно и доброжелательно воспринимала все советы и замечания.
– Ты там все же поосторожней, – напутствовал папа.
– Конечно, – заверила я. – А помнишь фильм «Красота порока»? Как раз где-то в Югославии все происходит.
– Сильный фильм. Красивый и с юмором.
– Точно. Изменила жена, так пусть печет хлеб, кладет на голову, а муж кувалдой по нему. И не средневековье какое-то, а почти конец 20-го века.
– Дикие обычаи, – согласился отец.
– И еще помнишь, там после свадьбы муж жене платок черный на лицо кладет? Чтобы ничего не видела, а лучше, наверное, чтобы и чувствовала.
– Традиции соблюдали. Что ж поделаешь? – услышала я полушутливый ответ. – А главная героиня – красавица, только забыл, как актрису зовут.
– Хорошо еще, что муж не убил эту красавицу, а то под конец фильма все к этому шло. Хотя вроде бы верующие люди были.
– Да, как-то так.
После разговора машинально мои мысли вернулась к сюжету этого югославского фильма, а в голове замелькали перспективы жизни с сербом: «Неизвестно еще, какие обычаи и традиции там у него в деревне. Может быть, это он здесь такой цивилизованный, современный, а вдруг его корни тянут куда-то в пережитки прошлого. Запрет он меня в сельском доме и будет выпускать только козу подоить».
«Стоп! – остановила я себя. – Ты еще никуда не едешь. Кроме того, старший брат у Дюро в Москве. Если дело пойдет серьезно, встретишься с ним, поговоришь, узнаешь подробности. Не беги вперед паровоза! Вы только неделю знакомы. Может, все здесь и закончится».
Мыслями на эту тему я поделилась в разговоре с подругой по ватсапу, когда сидела на берегу моря ближе к вечеру. С Настей мы когда-то учились в институте на экономическом факультете, но затем она вдруг решила стать психологом и получила еще одно высшее образование по новой профессии.
– Ты не выдумывай. Радуйся, наслаждайся отдыхом, солнцем, а потом домой приезжай, – уверенно заявила моя подруга-психолог. – И чем себе голову забивать, лучше пришли мне видео с моря, а то у нас уже холодно, дожди идут.
– Хорошо, пришлю, – пообещала я и включила камеру телефона.
К вечеру стало совсем пасмурно, небо нависло серым полотном, а море приобрело сразу несколько оттенков. Ярко-лазурные, темно-синие и светло-бежевые полосы украсили водное пространство, вдоль которого от самого горизонта бежали белые барашки морской пены. Эти маленькие волны мягко накатывали на каменистый берег, успокаивая своим нежным плеском и навевая романтическое настроение.
Я сняла небольшое видео и, устроившись в прибрежном кафе, заказала итальянскую лазанью. В это время пришло смс от Дюро. Латинскими буквами на ломанном русском он писал, что приедет завтра утром, а в конце стояло слово: «Люблю». «Вау!» – внутри что-то радостно подпрыгнуло и счастливая улыбка заиграла на моем лице.
Отправив видео с морем подруге, я написала ей о сообщении серба, а заодно добавила: «И как тут не поехать с ним?» На что тут же получила категоричный ответ: «Возвращайся в Москву. Мы тебя ждем».
«Да, но он-то тоже меня ждет, хочет ко мне, пишет, что любит, хотя это как-то слишком быстро», – размышляла я и вдруг сообразила, что «Люблю» по-сербски переводится как «Целую», а это совсем не одно и то же. Мне стало даже смешно от собственных фантазий. «Хотя „Целую“ тоже хорошо», – успокоила я себя и, любуясь вечерним морем и светящимися огоньками города, приступила к своему вкусному итальянскому ужину.
Глава 6 В монастыре
Дюро вновь пришел очень рано, наполнив утро нежной страстью и ароматом любви. Он уже решил вопрос с машиной и поэтому собирался провести со мной весь день.
– Очень хорошо, – ласково замурлыкала я и потерлась о ставшую уже совсем мягкой щетину серба. – А пойдем сегодня на другой пляж? Там пристань есть, спустимся и сразу поплывем. Это напротив высокого многоэтажного дома. Понимаешь, где это?
– Да, да. Идем, Ириница, – согласился Дюро и, взяв пляжные вещи, отправился ждать меня на море. Когда после завтрака и гимнастики я пришла на пляж, то без труда нашла наши полотенца и аккуратно сложенную одежду своего друга. Сам он плавал недалеко от берега и, как только я вошла в воду, тут же оказался возле меня.
– Завтра в монастырь Савина. Литургия в 10, – сообщил серб.
– Хорошо. А мы вместе поедем или тебе вечером в Биело нужно?
– Помислим69, – улыбаясь, ответил Дюро. – Есть автобус близу70 Института Игало.
Оказалось, что он уже узнал, где остановка автобуса, за сколько минут можно добраться до Савина и в какое время лучше ехать, чтобы успеть на церковную службу. «Какой заботливый, предусмотрительный», – отметила я мысленно, радуясь тому, что наконец-то поеду смотреть новые места.
Днем я ушла в лечебный центр на свои ванны и токи, а Дюро остался плавать в море. По дороге в отель я вдруг вспомнила где-то услышанную фразу: «Когда вы влюблены, можете ли вы честно себе признаться, что вам в действительности нравится: мужчина, отношения или вы в роли влюбленной женщины?» Войдя в лифт, я посмотрела в зеркало на свое сияющее довольное лицо и, подмигнув отражению, сказала вслух: «Да, я точно себе сейчас нравлюсь!»
После санаторного релакса я бодро шла по дорожке к пляжу. Ветер развивал легкую тунику, а рукой я придерживала оранжевую шляпку от солнца, купленную пару лет назад в Италии. «Какая я привлекательная!» – заметила я, ловя свое отражение то в одной, то в другой витрине маленьких магазинчиков и прибрежных кафе. Вот здесь я мерила купальник, пока Дюро нетерпеливо ждал возле входа. Здесь мы ужинали в первый вечер. А это наша любимая «Илиада», как всегда заполненная посетителями в середине дня. А вот и пляж.
Дюро сидел в тени с накинутым на плечи полотенцем, а по его виду можно было предположить, что он либо устал, либо расстроен.
– Пойдем плавать? – спросила я, заглядывая в его грустные глаза.
– Не. Идем на ручак71, – ответил он тоном, не терпящим возражений.
– Ок. Пойдем обедать, – согласилась я.
После еды серб заметно повеселел, и мы вместе спустились по лесенке в море. Я беззаботно щебетала, рассказывая, как плавала здесь вчера вечером,
